Отлично заточенный, он лежал на столе и старался настроиться на предстоящую работу. Но неотступно преследовали мысли о разбитом сердце. Дело в том, что он – карандаш. Да, да простой, то есть графитный мягкий карандаш для рисования – 9В.
Тот день ему не забудется никогда. Он плавно плыл на конвейере с другими братьями к большой коробке, куда их укладывали ровными штабелями. Оставалось совсем немного, но… неумелая приёмщица уронила именно его на бетонный пол и грифель внутри треснул в нескольких местах. Работница быстро подняла и положила карандаш в коробку с остальными. С виду он ничем не отличался от других, но осознание того, что он теперь с дефектом не давало карандашу покоя. Вначале 9В долго лежал на складе готовой продукции, потом стоял в стакане с кистями на полке салона-магазина, предлагающего разнообразные товары для художников.
И вот однажды в салон зашёл молодой бородач. Сюда много таких заходит, но этот был с одной правой рукой. Художник сразу взял 9В, оплатил, и сунул покупку в карман. Карандаш несказанно обрадовался и вместе с тем у него в душе возросла тревога. Что будет, если в самый ответственный момент он подведёт человека?
На стенах просторной светлой мастерской карандаш увидел портреты женщин, детей и стариков. На одних рисунках лица серьёзные, задумчивые, на других весёлые, смеющиеся. Все работы были выполнены его родичами-карандашами. Художник, по-видимому, любил создавать свои произведения в графической технике. «Несомненно, – подумал карандаш, – по мнению этого художника – некрасивых людей не бывает, в каждом присутствует светлая душа, нужно только уловить её красоту и показать людям». Вот и сейчас на мольберте – планшет с начатым портретом молодой русоволосой женщины в тёмном платье.
Бородатый график взял в руки карандаш, сел в кресло напротив портрета и надолго задумался. Потом, будто кто-то его подхлестнул, стал набрасывать штрихи: одни чёрные и жирные, другие светлые и тонкие. Художник рисовал по памяти. Карандаш чувствовал, что ранимое сердце молодого человека грызла тоска по этой женщине. «Вероятно, уже не надеется вернуть подругу», – подумал 9В.
Нежными штрихами мастер тронул каждую чёрточку на миловидном лице. Потом, положил карандаш, и, откинувшись на спинку стула, смотрел на свой набросок «Сейчас, быть может, перед его взором возникает живой образ любимой женщины. Скорее всего пытается припомнить из-за чего они расстались?» – думал мягкий карандаш.
И тут 9В услышал голос человека: «Как же это платье шло моей Аннушке! Как она восхитительно двигалась тогда в танце, как грациозно изгибалась её безупречная фигурка и руки. Её руки… Таких красивых рук я не видел ни у одной танцовщицы». Мужчина закрыл глаза. Улыбнулся.
«Судя по всему, нахлынула череда незабываемых моментов совместной жизни, – отметил карандаш. А что остаётся делать? Пусть предаётся сладостным воспоминаниям, пусть окунается в сказочное море несбыточного счастья».
Какое-то время мастер находился в этом состоянии. Слёзы блеснули на щеках. Но вдруг, словно невидимый рычаг подбросил художника на ноги. Похоже он ощутил прилив сил и творческого вдохновения. Схватив снова карандаш, принялся прорабатывать складки на чёрном платье. Карандаш, послушный в руках мастера, оставлял быстрые бархатистые штрихи. Войдя в азарт, художник надавил чуть сильнее и… грифель обломился. «Что ж ты так, друг? В самый неподходящий момент?» – произнёс рисовальщик. Неимоверное мучение совести испытал 9В, хотя его вины здесь не было. Бородач же, спокойно вставив карандаш в механическую точилку, закреплённую на столе, стал чинить. Но… грифель снова отломился. Человек, продолжая упорно снимать стружку, пытался добраться до грифельного стержня. Но… всё напрасно. Сердце карандаша было разбито. Когда от деревянной оболочки осталось пара сантиметров, пришлось оставить его в покое. «Да, дружок, – ты такой же калека, как и я», – сказал художник и положил обломок в нагрудный карман». Там уже лежало несколько таких «огрызков». 9В уловил тихий шепоток: «О. Ещё одного списали. Присоединяйся брат к нашей компании. Но ты не отчаивайся. Нам ещё, возможно, предстоит вторая жизнь».
– Это как – «вторая жизнь»? – удивился 9В.
– Говорят, иногда к художнику приходит женщина, она снимает нашу деревянную оболочку остро отточенным ножом, а грифельный стержень вставляет в цанговый карандаш. Этим она даёт нам шанс, и мы ещё много можем сделать. Так что братишка, в этом кармане жизнь не кончается.
— А как это цанговый? – Не понял 9В.
— Цанговый карандаш — это такой автоматический карандаш, который имеет металлические зажимы в виде «лепестков», для удержания грифель. Понял?
А мастер тем временем стал рассматривать неоконченный портрет. «Чего-то в нём недостаёт? – Услышали карандаши задумчивый голос. И через минуту громкое восклицание: «Вспомнил! У неё на шее в тот вечер была бархотка».
Что такое бархотка 9В знал ещё с художественной галереи. Там по стенам висели репродукции с полотен импрессионистов. Карандаш, стоя в стакане с кистями и родственниками, видел на некоторых женских портретах это дамское шейное украшение в виде бархатной ленточки с подвеской или бантиком.
А тем временем художник, быстро накинув куртку, опять собрался в салон за карандашами. Но выйдя на улицу, передумал. «А не пройтись ли мне по осеннему городу, по тем местам, где мы так любили гулять вместе?» – пробубнил он себе под нос. Пройдя через парк, свернул на набережную и стал подниматься на мост. Как раз на этом месте несколько лет назад они и познакомились. На самой середине моста молодой человек заметил её. «Среди тысячи людей в толпе по краешку плеча я узнаю дорогого мне человека», – снова услышали карандаши.
Молодая женщина стояла, опершись на парапет, и не отрываясь смотрела на движущийся поток воды. Бородач бесшумно подошёл и остановился возле неё.
– «Если войти второй раз в реку, то это уже будет другая река, так как вода, в которую входил человек в первый раз, уже утекла», – процитировал он известное выражение мудрого Гераклита.
– Да, – сказала она, не оборачиваясь, – мы не можем быть двумя разными личностями в одной жизни, поэтому надо любить друг друга такими, какие мы есть, и научиться прощать.
Мужчина и женщина стояли рядом и смотрели на речную стремнину. А карандаш, вернее, то, что от него осталось, лежал в кармане с подобными обломками и думал: «Всё-таки я оставил какой-то след в своей жизни. Не зря прожил. Пусть маленький, но оставил. Я сделал всё, что мог. Жаль только, что так мало, но, у каждого на Земле свой век. И надо за этот короткий срок успеть сделать всё, что в твоих силах».
Потом мужчина и женщина разом повернулись друг к другу, Аннушка положила руки на плечи мастеру. Хорошо зная привычку любимого, дотронулась до кармана с кусочками карандашей и сказала: «О, сколько насобирал! Много работал?»
А график, вместо ответа, прошептал: «Давай дадим второй шанс нашим отношениям? Я так тебя люблю!»
Татьяна Веретинская - член Академического литературного объединения «Книга», «Верность», «Серебро слов», член Межрегионального Союза Писателей, г. Краснодар
